Воробьев В.М. Новгород и Псков - два важных центра военно–политической истории России XVII века

Продолжу выкладывать незаслуженно забытые статьи по отечественной истории XVII в., на этот раз материал посвящен смотру Новгородского полка в 1665 г.  Обратите внимание на детальные данные по структуре и численности отдельных полков, а также отрывки из сказок начальных людей. Источник: Воробьев В.М. Новгород и Псков - два важных центра военно-политической истории России XVII в. // Псков в Российской и Европейской истории (к 1100-летию летописного упоминания). Сб. ст. М., 2003. СС. 314-326. 

Новгород и Псков - два важных центра военно–политической истории России XVII века

Издревле натиск немецких, шведских, а затем и польско-литовских, захватчиков успешно сдерживался системой крепостей Новгорода, Пскова и их пригородов. Два северо-западных форпоста надежно защищали глубинную Русь.

С созданием в конце XV — первой половине XVI в. поместной системы на новгородских, псковских, тверских и прилегающих к ним землях оборонительный потенциал Северо-Запада Руси неизмеримо вырос. Здесь появились мощные формирования — конные полки дворян и детей боярских, общая численность которых в лучшие времена превышала 5 тысяч сабель. Затем, в ходе военных реформ Ивана IV и позже, крепостные гарнизоны региона также претерпели существенные качественные и количественные перемены. Практически во всех опорных пунктах появились стрелецкие и казачьи формирования — приказы (полки) и станицы. Резкий качественный скачок наблюдался и в организации осадной службы: усилилась огневая мощь крепостной артиллерии, осадные гарнизоны периодически пополнялись городовыми детьми боярскими, которым в определенный момент по разным причинам было не под силу нести дальнюю полковую службу, и отставленными от полковой службы по старости и по увечью дворянами и детьми боярскими (а это были значительные по численности и, главное, по опытности силы). Постепенно все северо-западные уездные дворянские объединения – служилые города и города–крепости, соединенные общностью тактических и стратегических задач, влились в единую военную группировку — Новгородский приказ (исторический предшественник нынешнего Ленинградского военного округа). Процесс становления Новгородского приказа завершился к началу XVII в. Уже в 1605 г. новгородские воеводы верстали дворян и детей боярских денежным и поместным жалованьем “по государеву указу и по наказу, каков прислан из Новгородцкого розряду, за приписью дьяка Василья Янова”¹.

Состояние источниковой базы не позволяет выявить состав и численность Новгородского разряда первой половины XVII в.  Впервые данную задачу с возможной полнотой можно решить лишь применительно к 1665 – 1666 гг., когда во Пскове состоялись смотр и раздача денежного жалованья личному составу этого военного округа под руководством главного воеводы боярина князя Ивана Андреевича Хованского².

Первыми большой смотр Победителей в сентябре – октябре 1665 г. прошли основные силы Новгородского разряда (Новгородского полка — это второе название), составлявшие его “золотой фонд”, — дворяне и дети боярские новгородских пятин и еще 10-ти служилых городов (см. табл. 1).

Как видно из табл. 1, в ходе смотра и разбора во Пскове осенью 1665 г. было учтено свыше 3,7 тысячи служилых людей “по отечеству” 15-ти дворянских корпораций Северо-Запада России. Более двух третей (67,2%) от общей численности служилых городов Новгородского разряда составляли дворяне и дети боярские новгородских пятин. На долю же остальных 10-ти служилых городов приходилось 32,8%. Вслед за новгородскими пятинами по численности служилые города расположились в следующем порядке: Торопец (8,2%), Ржева Володимерова (6,3%), Луки Великие (3,9%), Псков (3,5%), Ржева Пустая и Торжок (по 2,7 %), Зубцов (1,8%). Тверь (1,6%), Невель (1,4%) и Старица (0,7%).

Таблица 1. Численность дворян и детей боярских

очно и заочно прошедших смотр и разбор 1665 г.

Служилые города	Дворян и детей боярских
	Кол-во	%
1. Бежецкая пятина	2521	67,2
2. Водская пятина
3. Деревская пятина
4. Обонежская пятина
5. Шелонская пятина
6. Псков	132	3,5
7. Ржева Пустая	103	2,7
8. Невель	51	1,4
9. Луки Великие	148	3,9
10. Ржева Володимерова	237	6,3
11. Торжок	100	2,7
12. Торопец	308	8,2
13. Тверь	60	1,6
14. Старица	28	0,7
15. Зубцов	66	1,8
Итого:	3754	100,0

После завершения 12-ти лет основных сражений русско-польской и совмещенной с ней 2-летней русско-шведской войн псковский смотр обнаружил следующее положение дел в служилых городах Северо-Запада России (см. табл. 2).

                         

Таблица 2. Обобщенные результаты смотра и разбора дворян и детей боярских

Новгородского разряда 1665 г.

Укрупненные статьи учета дворян и детей боярских	Дворян и детей боярских
	Кол-во	%
Служат вместе с городом: - сотенных, гусар и рейтар - полковых и заполковых начальных людей
	2222 176	59,2     4,7
Служат временно вне города	130	3,5
Взяты в полон	45	1,2
Пропали на службе без вести	37	1,0
На службе не бывали, живут дома	151	4,0
Отставлены от полковой службы	202	5,4
Постриглись	7	0,2
Сидят в тюрьме “в уголовном деле”	4	0,1
В холопстве у других дворян	1	0,0
Убиты на государеве службе	573	15,3
Умерли на государеве службе	61	1,6
Убиты вне государевы службы	8	0,2
Умерли дома и в постриге	137	3,6
Итого:	3754	100,0

Подробно комментировать таблицу 2 нет смысла, поскольку результаты смотра 1665 г. дворян и детей боярских новгородских пятин уже опубликованы и откомментированы в предшествующей работе³, а это, как теперь выяснилось, касалось 67,2% служилых людей “по отечеству” Новгородского разряда. Примечательно, что основные характеристики новгородских служилых городов практически аналогичны тем, которые представлены в данной таблице. Правда, при расширении поля наблюдения, обнаружился поразительный факт: число убитых и умерших на государеве службе новгородцев (594 чел.) было в 15 раз больше, чем среди дворян и детей боярских остальных 10-ти служилых городов (40 чел.). Здесь, вероятно, сказалось то обстоятельство, что исторически новгородские служилые люди всегда находились на острие стратегических прорывов русской армии XVI—XVII в.  Так было в период Казанских и Ливонских войн, Смутного времени, Смоленских войн и т.д. В этом читается замысел тех, кто создавал на новгородских землях первый на Руси крупнейший оборонительно-наступательный корпус воинов-помещиков. В контексте данной работы особое внимание следует уделить двум показателям смотра 1665 г.

Первый. После необратимых и временных потерь 15 служилых городов Новгородского разряда смогли выставить к дальней (т.е. стратегической) конной полковой службе 2222 человек из числа дворян и детей боярских, которые несли сотенную, гусарскую и рейтарскую службу (см. табл.2).

Каково же было соотношение внутри дворянской конницы Новгородского разряда старого (сотенного) и новых (гусарского и рейтарского) строев?

Специфика формуляров разборных десятен 1665 г. такова, что с опорой только на них ответить на этот важный вопрос невозможно, т.к.  податели смотренных сказок — дворяне и дети боярские и составители разборных текстов десятен — окладчики и подчиненные им технические команды писарей и подьячих не считали себя обязанными точно фиксировать в десятнях строй службы. Поэтому какие-либо подсчеты по формулярам разборных десятин 1665 г. обречены на зияющие провалы в информации по данному сюжету. Положение дел существенно меняется к лучшему с привлечением к материалам разборных десятен текстов книг денежной раздачи ноября 1665 г. и марта 1666 г. (выдача государева денежного жалованья из-за нехватки средств была осуществлена в 2 захода). В последних же десятнях строй службы указывался практически в обязательном порядке. Но и в этом случае исследователя подстерегает еще одна неприятность. Дело в том, что первая раздача денег проходила сразу же вслед за смотром и разбором, а вторая — спустя 5 месяцев. Поэтому некоторая часть служилых людей, не дождавшись жалованья, разъехалась по домам в законный отпуск, а другая оказалась в различных служебных посылках.

Совмещение материалов двух типов десятен применительно к дворянам и детям боярским новгородских пятин принесло неплохой эффект. Так, осенний смотр и разбор служилых людей выявил, что вместе с городом служили 1381 чел. сотенных, гусар и рейтар. Из этого числа по 1209-ти служилым людям имеется точная информация об их службе, плюс к этому 117 чел. — это начальные люди из новгородских пятин. В сумме же данные две группы дворян и детей боярских составляют 1326 чел. Таким образом, сведения о соотношении служб по-старому и новым строям охватили подавляющую часть (96%) новгородских служилых людей “по отчеству” (см. табл. 3).

Как видно из таблицы 3, новгородская дворянская конница к исходу русско-польской войны 1654-1667 гг. представляла собой глубоко преобразованное на манер полков “нового строя” воинское соединение. Если оценивать ситуацию по отдельным городам-пятинам, то она была неодинаковой. Так, по степени реформированности здесь лидировала крупнейшая по численности служилых людей Бежецкая пятина: рейтары составляли две трети (66,7%), гусары – 15,2%, а сотенные – 18,1%. Противоположнная картина наблюдалась в Обонежской пятине, где сотенные служилые люди сохранили наиболее прочное положение (41,1%), а на долю конницы “нового строя” приходилось от 21,7% (гусары) до 37,2% (рейтары). В целом же среди конных дворян и детей боярских новгородских пятин преобладали рейтары (55,2%) и гусары (14,9%), а традиционная русская сотенная служба сохранилась за 29,9% служилых людей “по отечеству”.

Таблица 3. Соотношение сотенной, гусарской и рейтарской служб у новгородских дворян и детей боярских в 1665 – 1666 гг.

Пятины	Дворян и детей боярских
	Сотенных		Гусар		Рейтар		Всего
	Кол-во	%	Кол-во	%	Кол-во	%	Кол-во	%
Бежецкая	64	17,7	54	30,0	236	35,3	354	29,3
		(18,1)		(15,2)		(66,7)		(100,0)
Водская	89	24,7	38	21,1	135	20,2	262	21,7
		(34,0)		(14,5)		(51,5)		(100,0)
Деревская	64	17,7	17	9,4	136	20,4	217	17,9
		(29,5)		(7,8)		(62,7)		(100,0)
Обонежская	95	26,3	50	27,8	86	12,9	231	19,1
		(41,1)		(21,7)		(37,2)		(100,0)
Шелонская	49	13,6	21	11,7	75	11,2	145	12,0
		(33,8)		(14,5)		(51,7)		(100,0)
Итого:	361	100,0	180	100,0	668	100,0	1209	100,0
		(29,9)		(14,9)		(55,2)		(100,0)

 Однако в рамках остальных 10-ти служилых городов Новгородского разряда ситуация была иной. Так, например, среди 236-ти торопчан, служивших вместе с городом, на долю рейтар приходилось 32,2%, гусар – 19,1%, сотенных –48,7%. В Луках Великих, где вместе с городом служило 108 чел., доминировали сотенные – 74,1%, а рейтары и гусары были представлены соответственно 10,2% и 15,7%. А во Ржеве Володимеровой и в Зубцове, где вместе с городом служили соответственно 184 и 54 чел., вообще не было рейтар и гусар, здесь все дворяне и дети боярские несли исключительно сотенную службу.

Выявленные неоднозначные характеристики преобразований русской дворянской конницы в рамках Новгородского разряда XVII в. представляют весьма примечательный факт. Он заставляет по-новому взглянуть на реформирование поместного войска по подобию полков “нового строя”, т.е. уйти от сложившихся в науке представлений о существе и темпах преобразований в русской армии XVII в. и очертить систему будущих исследовательских шагов. Так, выяснив сущность и хронологию реформ, удастся вскрыть и причины обнаруженных явлений. Пример тому в науке есть — решение одной из ключевых   проблем русской истории XVI – XVII вв., т.е. о сущности, хронологии и причинах социально-экономического кризиса второй половины XVI в., в рамках коллективного труда “Аграрная история Северо-Запада России”⁴.

Теперь обратимся ко второму показателю смотра сентября – октября 1665 г. — к полковым и заполковым (резервным) начальным людям, служившим вместе с 15-ю служилыми городами Новгородского разряда. Смотр и разбор выявил численность и поименный состав начальных людей — представителей местных служилых городов – 176 человек (см. табл.2). Так, новгородские дворянские корпорации в целом поставили 2 трети (66,5%) полковых и заполковых начальных людей (Бежецкая – 57, Водская – 14, Деревская – 18, Обонежская и Шелонская – по 14-ти человек). Остальные же служилые города Новгородского разряда взрастили 59 начальных людей (33,5%), в том числе: Псков – 17, Торопец – 11, Ржева Пустая – 10, Невель и Торжок – по 8-ми, Ржева Володимерова – 3, Луки Великие и Старица – по 1-му. Кстати говоря, лучане поставили только 1-го начального человека, но зато — главного гусара Новгородского разряда, “гусарского строю полуполковника” Микифора Петрова сына Караулова, который начал свою службу по Лукам Великим во 139-м году, а в подполковники, вместо Гаврилы Хлопова, был пожалован во 170-м году⁵. Кроме служилых городов Новгородского разряда начальных людей поставили и другие служилые сообщества: жильцы – 7, изрядно обрусевшие новгородские новокрещены – 2-х, Арзамас – 1 –го, Мещовск – 1-го, Переславль Рязанский – 1-го, Смольняне – 2-х; Углич– 3-х и Юрьев Польский – 1-го человека.

Смотр и разбор начальных людей Новгородского разряда состоялся в январе 1666 г. Его материалы, позволяют с возможной полнотой получить представление о численности, составе и источниках формирования корпуса начальных людей Северо-Западного военного округа (см. табл. 4).

Таблица 4. Начальные люди полков "нового строя"

Новгородского разряда в 1666 г.

Полки	Русские		Иноземцы		Всего
	Кол-во	%	Кол-во	%	Кол-во	%
Гусарский	20	10,3	—	—	20	6,6
		100,0				(100,0)
Рейтарский Новгородский	32	16,5	3	2,7	35	11,5
		(91,4)		(8,6)		(100,0)
Рейтарский Новгородский	17	8,8	17	15,3	34	11,2
		(50,0)		(50,0)		(100,0)
Рейтарский Псковский	29	15,0	2	1,8	31	10,2
		(93,6)		(6,4)		(100,0)
Рейтарский Луцкий	19	9,8	3	2,7	22	7,2
		(86,4)		(13,6)		(100,0)
Драгунский Сомерский	3	1,5	24	21,6	27	8,8
		(11,1)		(88,9)		(100,0)
Драгунский Олонецкий	1	0,5	24	21,6	25	8,2
		(4,0)		(96,0)		(100,0)
Солдатский Новгородский	4	2,1	14	12,6	18	5,9
		(22,2)		(77,8)		(100,0)
Солдатский Псковский	7	3,6	5	4,5	12	3,9
		(58,3)		(41,7)		(100,0)
Солдатский Олонецкий	3	1,5	16	14,5	19	6,2
		(15,8)		(84,2)		(100,0)
“За полками”	57+2*	30,4	3	2,7	62	20,3
		(95,2)		(4,8)		(100,0)
Итого:	192+2	100,0	111	100,0	305	100,0
		(63,6)		(36,4)		(100,0)

Примечание. Звездочкой отмечены начальные люди из обрусевших новгородских новокрещенов.

Как явствует из таблицы 4, в Новгородском разряде смотром и разбором 1666 г. было учтено 305 начальных людей, 243 из них руководили личным составом 10-ти полков “нового строя”: 1-го гусарского, 4-х рейтарских, 2-х драгунских и 3-х солдатских. Пятая же часть начальствующего состава (62 чел.) – это заполковые начальные люди, служившие “за полками” в особой резервной “офицерской” роте. Они использовались руководством Новгородского разряда для замены на службе полковых начальных людей в случаях их гибели, ранения, плена и различных “государевых посылок”. Резервная рота заполковых начальных людей в плане выплаты жалованья была приравнена к сотенной: “А которые начальные люди скажут, что они за полками в роте у Степана [Семенова сына] Веревкина, и тем государева жалованья давать против дворян — сотенное”, т.е. годовое⁶. Полковые же начальные люди   получали “месячный корм”, годовые суммы которого значительно превышали размеры государева “сотенного” жалованья “с городом”.

Материалы смотра и разбора впервые позволили выявить соотношение русских и иноземцев среди начальных людей и приблизиться к решению одного из ключевых вопросов истории преобразований в русской армии, да и в обществе в целом, в изучаемый период. Этот вопрос, неизбежно встававший перед исследователями, заключается в следующем: как удалось в те времена совместить казалось бы несовместимое, т.е. начальных людей — иноземцев с гордым русским дворянством, вся история службы которого зиждилась на принципах службы “по отечеству”, местничества и неприятия иноземцев?

Анализ состава начальных людей обнаружил преобладание в нем русских дворян и детей боярских — 63,6 %. Среди них было 192 чел. русских и примыкавших к ним по ментальности 2 новокрещена (поручик Самуйло Алексеев сын и адъютант Степан Алексеев сын Аракчеевы). Ведущая роль русских начальных людей в строительстве полков “нового строя” особенно ярко прослеживается на примере 4-х полков конницы.

Так, в гусарском полку все 20 начальных людей, от подполковника до прапорщиков, были русскими⁷.

Псковский рейтарский полк на 93,6% был укомплектован русскими начальными людьми. Иноземцы здесь представлены полковником Виганом Кригелем (“выехал…из цысарской земли к Москве во 161-м году”) и майором Яганом Бороном (“выехал из немецкой земли во 168-м году”). Остальные же 29 чел., от подполковника Алексея Тимофеева сына Нащокина до квартермейстера Якова Микифорова сына Спякина — это русские служилые люди⁷.

Первый Новгородский рейтарский полк, где проходили службу в основном дворяне и дети боярские, имел в составе начальных людей 91,4% русских. Среди иноземцев здесь были: полковник Яков Одоврин (“выехал великому государю служить из шведцкой земли во 167-м году” ротмистром, во 167-м году пожалован в майоры, затем в подполковники, а во 170-м году в полковники), единственный из 7-ми полковых ротмистров – Калина Маклятин (“выехал он из аглицкой земли великому государю служить во 170-м году …  в капитанех и порутчиках…ис капитанов и порутчиков пожалован он в ротмистры в Яковлев полк Одоврина во 173-м году”) и один из 11-ти поручиков полка — Закрис Мейр (“выехал он великому государю служить из шветцкой земли порутчиком пешево строю во 170-м году и … справлен в тот же чин в порутчики рейтарского строю в Яковлев полк Адоврина во 173-м году”). Основу же командного состава в этом дворянском полку составляли 32 чел. русских: от подполковника Бориса Иванова сына Щулепникова до адъютанта Ивана Григорьева сына Назимова⁹.

В Луцком рейтарском полку, в котором служили дети боярские и луцкие казаки, “построенные в рейтарской строй”, а также даточные люди с отставных дворян и детей боярских, их вдов и недорослей, доля русских среди начальных людей также была определяющей – 86,4 %. Иноземцев здесь было лишь трое: полковник Петр Петров сын Фрелих, подполковник Яков Диксон и квартермейстер Михайло Федоров сын Шеплынской. Остальной же начальствующий состав (6 ротмистров, 1 капитан и поручик, 6 поручиков и 6 прапорщиков) представлен русскими дворянами и детьми боярскими¹⁰.

Однако совершенно иная картина наблюдалась в составе начальных людей второго Новгородского рейтарского полка, где служили “рейтарского строю” новгородские и ладожские казаки, новгородского митрополита (“Софийского Дому”) дети боярские, даточные люди с новгородских монастырей и с отставных дворян и детей боярских и со вдов и с недорослей помещиков новгородских пятин, Твери и Торжка. В этом полку наблюдалось численное равенство начальных людей из русских и иноземцев: по 17-ти человек. Полковником здесь был Готлиб Фаншейн (“служил он дацкому королю в полковниках и … выехал на государево имя полковником во 168-м году и с собою вывез начальных людей всякого чину 50 человек … И указано ему быть в Новгородцком полку у рейтар”). Вместе с ним на русскую службу выехал из Швеции и майор данного полка Давыд Бескетор, который “в нынешнем во 174-м году пожалован в подполковники в том же полку”. Далее чины распределились следующим образом: ротмистры – 4 русских и 4 иноземца; капитан и поручик – русский; поручики – 6 русских и 4 иноземца; прапорщики – 4 русских и 6 иноземцев, квартермейстер – иноземец; адъютант– русский¹¹.

Итак, в 4-х конных полках “нового строя” из 5-ти наблюдалось полное преобладание русских среди начальных людей, а в пятом отмечено равенство в численности русских и иноземцев. При этом выявлена устойчивая связь явлений: где в качестве рядовых гусар и рейтар служили государевы служилые люди "по отечеству" - дворяне и дети боярские (это гусарский, рейтарские Псковский и первый Новгородский полки), там среди начальных людей были либо исключительно русские, либо они составляли подавляющее большинство, а роль иноземных специалистов зачастую сводилось к консультативной. Вероятно, только так можно было заставить русское дворянство смириться с наличием в их подразделениях иноземцев – начальных людей. В этом же ряду находится и объяснение тому факту, что среди резервных, заполковых, начальных людей также в основном (95,2%) были русские дворяне и дети боярские¹².

Формирование гусарского и рейтарских полков во многом опиралось на богатый и яркий опыт развития русской конницы предшествующих столетий. Другое дело — создание конных драгунских и пеших солдатских полков. Здесь опыта практически не было и поэтому в данных полках среди начальных людей преобладали иностранные военные специалисты.

Так, в Сомерском драгунском полку, сформированном из дворцовых крестьян Сомерской волости, начальствующий состав на 88,9% был представлен иноземцами во главе с "Андреем Ивановичем" Форотом. Он выехал “на государево имя из шкотцкой земли з дядею своим родным с подполковником с Яковом Гавриловым сыном Вимсом. А служил великому государю со 142 году в розных чинех до 167 году. А во 167-м году апреля в 3-й день великий государь пожаловал ево, Ондрея, за ево службы и за раны в полковники и указал быть в полковниках. А пожалован и справлен он, Андрей, в иные чины и в полковники на Москве в Ыноземском приказе. А поместным и денежным окладом, против росийского извычаю, не верстан, потому что он выезжей иноземец”¹³. Подполковником здесь был Никифор Грушевской, который, “по ево скаске, взят на бою под Смоленским в прошлом во 142-м году, как был под Смоленским боярин и воевода Михайла Борисович Шеин с товарыщи, и с того времени служит он великому государю. А верстан в Ыноземском приказе с ыноземцы во 142-м году. Поместной ему оклад учинен 400 чети, денег 20 рублев. И в том же году пожалован в прапорщики … а после того в порутчики … и после того пожалован в ротмистры … и за те службы и за полонное терпенье пожалован в маеоры и в подполковники…”¹⁴. Остальные же чины в полку распредилились следующим образом: 1 майор, 8 капитанов, 6 поручиков, 1 квартермейстер (все иноземцы), 8 прапорщиков (в том числе 3 русских) и 1 обозничий – иноземец¹⁵.

В составе начальных людей Олонецкого драгунского полка, набранного из дворцовых крестьян Заонежских погостов, на 96% были представлены иноземцы. Командовал полком полковник Юрий Грабов, начавший служить русскому государю “в розных чинех” со 148 г. В полковники он был пожалован во 167-м году под Конотопом “за службы и за раны”¹⁶. Вторым лицом в полку был полуполковник Иван Кайсаров — это единственный русский в начальствующем составе данному полка. Государеву службу он начал новиком в 154-м году, в следующем же году был пожалован в жильцы, “а из житья пожалован по челобитью по городу по Юрьеву Польскому по Выбору, а в котором году того не упомнит”. Во 163-м году из рейтар он стал поручиком, во 167-м году пожалован “за службы и за кровь” в полуполковники¹⁷. Остальные чины в полку распределились так: 1 майор, 7 капитанов, 1 капитан и поручик, 8 поручиков, 1 квартермейстер, 4 прапорщика, 1 обозничий¹⁸.

Если оценивать ситуацию с соотношением русских и иноземцев в составе начальных людей в обоих драгунских полках, то следует подчеркнуть подавляющее преобладание (92,3%) здесь иноземцев.

В 3-х солдатских полках, или “полках пешего строю”, соотношение русских и иноземцев среди начальных людей выглядело несколько иначе.

Так, во Псковском полку, где в качестве солдат служили крестьяне псковских дворцовых, монастырских и церковных сел, наблюдается даже некоторое преобладание русских начальных людей — 58,3%. Командир полка - опытный военный, полковник Идрик Кемен, который выехал “на государево имя з генералом Александром Леслем в первую Смоленскую службу и учал служить государеву службу с того ж году в сержантех. После Смоленские службы пожалован из сержантов в прапорщики и в порутчики и в капитаны и в маеоры и в полуполковники в розных годех. И в прошлом во 170-м году за многие ево службы и за кровь и за тяжелые раны приказал боярин и воевода князь Борис Александрович Репнин быть ему в полковниках у псковских солдат”¹⁹. Подполковником здесь был опытный начальный человек Афанасий Степанов сын Бердяев, начавший служить “из житья со 157 году, а служил рейтарскую службу. А из рейтар по розбору боярина Ильи Даниловича Милославского во 162-м году пожалован в капитаны. А за Конотопской бой и за отход и за смерть и за кровь родителей ево, побитых братей и дядей, пожалован на Москве в Ыноземском приказе ис капитанов в маеоры во 168-м году. А за Гонсевской бой и за сеунч и за осадное сиденье черкаских городов пожалован из маеоров в подполковники в Иванов полк Миротворцова во 171-м году”²⁰. Третьим лицом в полку был опытный воин, поднаторевший на службе в начальных людях “пешево строю”, майор Афанасий Лодыженской. “По его скаске, государеву службу учал служить со 148 году по Юрьеву Польскому з городом, а поместным и денежным окладом верстан на Москве в Розряде во 153-м году … А в прошлом во 158-м году написан в рейтары по розбору боярина Ильи Даниловича Милославского в Ысаков полк Фанбуковина. А на государеве службе в Севске по розбору боярина и воеводы Василья Васильевича Бутурлина пожалован к салдатам в Томасов полк Краферта в квартермейстеры. А ис квартемейстеров за службу и за рану пожалован по приказу боярина и воеводы Василья Васильевича Буторлина в капитаны в тот же Томасов полк Крафорта во 164-м году. А ис капитанов в маеоры пожалован он на Москве в Ыноземском приказе во 170-м году в Томасов полк Гейса за службы и за кровь на Устиново место Мещерининова”²¹. Далее начальные чины расположились в таком порядке: капитаны — 4 русских и 1 иноземец; поручики — 1 русский и 2 иноземца; прапорщик – иноземец²².

В Новгородском же солдатском полку, который был сформирован из митрополичьих, монастырских и помещичьих крестьян Новгородского уезда, а также крестьян Тверского, Новоторжского и Старицкого уездов, более трех четвертей (77,8%) начальных людей составляли иноземцы. Здесь оба высших полковых чина — выезжие иностранцы. Так, полковник Индрик Гулец “выехал… на имя великого государя во 160-м году, а служил в маеорах. И за Смоленскую службу в подполковники пожалован во 163-м году, а в полковники пожалован во 167-м за службы”²³. Подполковник Индрик Гулец “выехал… на государево имя ис цысарской земли во 161-м году. А в начальные люди пожалован на Москве в Ыноземском приказе, в прапорщики во 163-м году, а в порутчики во 166-м году, а в капитаны во 167-м году, а в маеоры во 169-м году, а в подполковники в том же 169-м году за службы”²⁴. Майор Давыд Фриц также выехал ис “цысарской земли”, но по-другому, невоенному, делу: “по государеве грамоте с посланником-переводчиком с Крентом Фон Стелинвеевым с товарыщи во 140-м году для знатья серебряные руды и посылан был в Пермь Великую. А государево жалованье давано вновь на месяц по 12-ти рублев. И за тое службу пожалован во 144-м году на Москве в Ыноземском приказе в порутчики, а в капитаны пожалован во 156-м году, а в маеоры пожалован за службу и за раны и за кровь на Москве в Ыноземском приказе во 170-м году”²⁵. Еще один полковой майор – русский, Демид Марков сын Бунаков²⁶. Далее начальные люди были представлены следующем образом: капитаны – 1 русский (Василий Осипов Оничков. По его сказке, “государеву службу учал он служить со 164 году з городом, с новгородцы, по Деревской пятине. И в чин пожалован ис сотни к пешему строю в порутчики в Индриков полк Гульца в прошлом во 167-м году в Великом Новегороде по розбору боярина и воеводы князя Григорья Семеновича Куракина, а в капитаны пожалован ис порутчиков на Москве в Ыноземском приказе по приказу боярина Ильи Даниловича Милославского во 170-м году за службу и за кровь и за смерть братьи ево родных. А в житье пожалован  на Москве в Розряде за службы и по родству в том же году. А государевым жалованьем поместным и денежным окладом не верстан за службами”²⁷) и 5-ть иноземцев; поручики — 2 русских и 2 иноземца; прапорщики — 3 иноземца; обозник — иноземец²⁸.

Олонецкий солдатский полк, укомплектованный дворцовыми крестьянами Заонежских погостов, возглавлял полковник Яган Трейден²⁹. Из-за дефектности основного источника по данномму сюжету – смотренной разборной десятни января 1666 г. состав начальных людей этого полка частично приходилось восстанавливать по книге денежной роздачи марта 1666 г. Поэтому полноценных биографических сведений о начальных людях данного полка получить не удалось. Подполковником здесь был некто Христофор Трейден³⁰. Дальше полковые чины расположились в следующем порядке: майоры – 1 русский (Максим Леонтьев сын Лупандин)³¹ и 1 иноземец³²; капитаны — 1 русский (Василий Мячков) и 4 иноземца; поручики — 3 иноземца; прапорщики — 1 русский (Иван Мячков) и 4 иноземца; обозничий — иноземец³³. Таким образом, в данном случае иноземцы составляли 84,2% от общей численности начальных людей полка.

В целом же в солдатских полках начальные люди распределились в такой пропорции: 71,4% — иноземцы и 28,6% — русские.

Однако выявленные характеристики преобразований, произошедших в Новгородском разряде в 1650–60-х гг., и их последствия можно оценить по достоинству только увидев общую картину состава и численности этого военного округа в изучаемый период (см. табл. 5). 

Таблица 5. Состав Новгородского разряда в 1660-х г.

Войсковые соединения и подразделения	Кол-во	%
КОННИЦА
Московские чины:
Стряпчие	2	0,0
Дворяне московские	12         117	0,1       0,9
Жильцы	103	0,8
Городовые чины
Полковые начальные люди	243	1,8
Заполковые начальные люди	62	0,5
Дворяне и дети боярские – воеводы, стрелецкие головы и сотники, “на приказех и у иных    государевых дел”	130       2657	1,0         20,2
Дворяне и дети боярские сотенного, гусарского и рейтарского строев	2222	16,9
Дети боярские Новгородского митрополита	20	0,2
Дети боярские Псковского архиепископа	11	0,0
Новгородские новокрещены, черкасы и татары	140	1,1
Казаки конные:
Новгородские	153	1,2
Ладожские	38	0,3
Копорские	117	0,9
Морские	68                     1427	0,5                    10,8
Псковские	213	1,6
Опочецкие	105	0,8
Луцкие	201	1,5
Донские	532	4,0

Даточные люди:
Отставных дворян и детей боярских, вдов и недорослей	127	1,0
Новгородских, Новоторжских и Старицких монастырей	155      415	1,2       3,2
Псковского архиепископа, монастырей и церквей	133	1,0
Драгуны:
Сомерские	630                 1284	4,8              9,7
Олонецкие	654	4,9

ПЕХОТА
Стрельцы*
Новгородские	887	6,7
Ладожские	100	0,8
Старорусские	40	0,3
Порховские	50	0,4
Псковские	1393	10,5
Изборские	100	0,8
Островские	50	0,4
Опочецкие	300	2,3
Гдовские	200          5304	1,5          40,3
Невельские	430	3,2
Луцкие	500	3,8
Ржевские	100	0,8
Новоторжские	93	0,7
Торопецкие	300	2,3
Тверские	90	0,7
Старицкие	36	0,3
Московские	635	4,8
Солдаты:
Новгородские, Тверские, Новоторжские  и Старицкие	428	3,2
Псковские	264       1360	2,0         10,3
Олонецкие	668	5,1
Осадные люди
Отставные дворяне и дети боярские	202                     433	1,5                  3,3
Луцкие пешие казаки	231	1,8
Пушкари, затинщики, воротники и т.п.	нет сведений	нет сведений
Итого:	13168	100,0

* Примечание. Недостающая информация по некоторой части стрелецких формирований в смотренных десятнях 1665 г. восполнена для данной таблицы по “Росписи стрельцом и козаком, которые ведомы в Стрелецком приказе” 1663 г., опубликованной С.Б.Веселовским³⁴.

Как видно из таблицы 5, “Московские чины” вместе с дворянами сотенной службы 15-ти служилых городов Новгородского разряда составили почетный (гвардейский) корпус этого военного округа. Они стояли наряду с главным воеводой, боярином князем Иваном Андреевичем Хованским, и его товарищами “великого государя у знамени, у сотен в головах, в ясаулех и у всяких великого государя полковых дел и в сотнях”³⁵. Это был тысячный корпус отборных русских всадников. В целом же конница здесь составляла 46,1%, пехота – 50,6%, “осадные люди” – 3,3%. Примечательно, что второй по численности, после конницы, силой были стрельцы – 40,3%. На долю же новых формирований — гусар, рейтар, драгун и солдат приходилось около трети военных сил Новгородского разряда.

Итак, преобразования в русской армии в середине XVII в., судя по Новгородскому разряду, в основном прошли по-русски, т.е. преемственно. Великое дело Ивана Васильевича III, его сына Василия Ивановича III и внука Ивана Васильевича IV и их товарищей–соратников жило, приумножалось и, главное, побеждало.

Данная работа посвящается моему другу и товарищу по «Аграрной группе» Зое Александровне Тимошенковой³⁶.

Примечания

1 РГАДА, ф. 210. Д.д., кн., 121, 123, 130, 305.

2 Там же, кн. 12, 13, 14, 15, 16, 17.

3 Воробьев В.М. Как и с чего служили на Руси в XVII в. (к истории русского дворянства)//Средневековая и новая Россия. Сборник научных статей к 60-летию профессора Игоря Яковлевича Фроянова. СПб., 1996, с. 451 – 461.

4 Шапиро А.Л. Кризис. //Аграрная история Северо-Запада России XVI века. Новгородские пятины. Л., 1974, с. 293-299.

5 РГАДА, ф. 210. К.н.с., кн. 17, л. 231.

6 Там же, кн. 13, л. 123-123об.

7 Там же, кн. 17, л. 230об. – 238об., кн.7, л. 14-15об.

8 Там же, кн. 17, л. 276-291.

9 Там же, л. 240 – 258.

10 Там же, кн. 7, л. 2-13об.

11 Там же, кн. 17, л. 259 – 274об.

12 Там же, л. 338-371об.

13 Там же, л. 294.

14 Там же, л. 294об. - 295.

15 Там же, л. 295-302об.

16 Там же, л. 312.

17 Там же, л. 311 - 311об.

18 Там же, л. 312об. - 319об.

19 Там же, л. 321.

20 Там же, л. 321об. - 322.

21 Там же, л. 322 - 323.

22 Там же, л. 323 - 328.

23 Там же, л.304.

24. Там же.

25 Там же, л. 304об.

26 Там же, кн. 7, л.16.

27 Там же, кн. 17, л. 305.

28 Там же, л. 305об. - 310.

29 Там же, кн. 13, л. 402.

30 Там же, л. 402об.

31 Там же, л. 403об.

32 Там же, кн. 17, л. 328.

33 Там же, л. 329об. – 333об.

34 Веселовский С.Б. Сметы военных сил Московского государства в 1661 – 1663 гг.//ЧОИДР, М., 1911, с. 26-27.

35 Там же, с. 10.

³⁶ Тимошенкова З.А. Землевладение в Старорусском уезде Шелонской пятины (соавт. – А.Л. Шапиро) // Аграрная история Северо-Запада России. Вторая половина XV-начало XVI в. Л., 1971, с. 130-134; Она же. Повинности старорусских крестьян вконце XV – начале XVI в. (соавт. – А.Л. Шапиро) // Там же, с. 134-150; Она же. Распределение землевладения до конфискаций Ивана III // Там же, с. 328-330; Она же. Применение корреляционного анализа (соавт. – А.Я. Дегтярев, С.Г. Кащенко, А.Л. Шапиро) // Аграрная история Северо-Запада России XVI века. Новгородские пятины. Л., 1974, с. 8-9; Она же. Урожайность (соавт. – Г.В. Абрамович) // Там же, с. 27-28; Она же Шелонская пятина. Новгородский и Старорусский уезды. Состав феодально-зависимого населения // Там же, с. 117; Она же. Крестьяне Старорусского и Новгородского уездов в XVI в. // Там же, с.125-135; Она же. Землепользование. Староруский уезд Шелонской пятины // Аграрная история Севера-Запада России XVII века. Население, землевладение, землепользование. Л., 1989, с. 120-129.